Фандом: Библия
Незавершен, небечен, просто отрывок.
Она жила словно во сне. Непрестанные молитвы, вводившие ее в медитативное состояние, ее молчание, и ловкие пальцы, ткущие полотно для облачений. Мария казалась не от мира сего - подобно запечатавшим себя за стены монастыря женщинам, она посвятила себя Богу, но не для отречения от внешнего мира или раскаяния в грехах - что-то иное двигало ей, заполняя мысли светом, не оставляя ничего, что касалось бы бренного бытия. Никто не видел, как она ест со всеми - на рассвете зашедшая в ее келью мать-настоятельница уверяла остальных монахинь, что Марию, облаченную в свет кормили с помощью длинных серебрянных ложек белокрылые ангелы, подносили к ее бледным губам искрящиеся чаши с благодатью.
читать дальшеЕсли будущей богоматери и приходилось вступать в разговор - она была немногословна, в своей скромности и смирении, глаза ее сияли, а уста, в дни, разрешающие веселья, украшала невесомая улыбка. Она никому не отказывала в помощи, старательно выполняя порученную работу.
Она была цветком, распускающимся бутоном, среди высохших монахинь, которые ночи напролет срывающимся голосами выпрашивали у Господа спасения, для своих грешных душ. Чьи то жены и матери, чьи-то дочери, все они удалились от мирской суеты, оставив бурлящую красками жизнь за бортом, расписанным красивыми крестами и строго глядящими ликами святых.
Мария росла, и более не могла оставатся бесплотным призраком простуженных коридоров храма, все чаще ее красота запускала в сердца священников семена греха, все больше она вызывала зависть среди свох сестер по вере. Люди остаются людьми даже в Святой Обители - близость господа освещает, не меняя сущности, природы человека, которая исполнена греха.
Под конец дня Мария с облегчением закрыла тяжелую дверь своей кельи. Она задвинула засов, и в спину ей ударил яркий, ослепительный свет, согревающий, снимающий скопившуюся за день усталость.
- Офиэль. - шепнула она.
Он проводил с ней много времени, позволяя касаться перламутровых крыльев и покрывать поцелуями горячие пальцы, заканчивающиеся алебастровыми узкими ногтями, которыми он с легкостью порой, желая позабавить будущую святую, рисовал на каменных стенах сценки из Ветхого Завета - длинные ногти оставляли глубокие прорези в камне.
- Мария, сегодня я передам тебе волю Господа. - он не любил говорить вслух, использовать речевой апарат ему казалось нецелесообразным. Но Мария, обладающая чутким сознанием и сильными способностями медиума просто не могла долго выносить столь сильного вторжения в свой разум. Поэтому Офиэль пошел на уступки, убедив себя, что на это его обудило не расположение к человеку, а исключительная заинтересованность в качественном исполнении святой миссии - кричащая и выгибающаяся дугой от боли девчонка вряд ли могла адекватно воспринять послание. Ангел отверз уста, тщательно произнося каждое слово.
- Завтра ты покинешь храм, исполняя свое предназначение. Ничего не бойся, Господь с тобой.
Прошло довольно много времени. Мир за пределами храма уже не так пугал Марию, Иосиф-плотник, моложавый старец был добр к ней, и она отвечала ему взаимность. Иногда она забывала, что по закону является его женой, и называла его отцом - ее чувства к нему нельзя было назвать иначе, чем любовь дочери к отцу.
И одной ночью случилось предначертанное.
Следующую неделю Мария почти не покидала своей комнаты и молчала, что не только Иосиф заподозрил неладное, но и продолжающий ее навещать Офиэль всерьез задумался - не лишил ли контакт с божественной сущностью рассудка маленькую смертную. Однако она все же пришла в себя.
Когда беременность стала заметной, а выпуклый живот стало нельзя скрыть одеждой, Иосиф страшно разгневался, учинив страшный скандал, обвиняя Марию в прелюбодеянии.
- Убирайся отсюда!
Она беззвучно плакала - ей нечего было сказать в свою защиту, да она бы и не стала - слишком покорной была Мария. Когда Иосиф схватил ее за руку, намереваясь в буквальном смысле выбросить ее из дома, Офиэль понял, что ситуация входит из под контроля.
Дом заполнил свет, когда ангел материализовался, и перехватил руку смертного, готового ударить девочку. Ангелу было неприятно касаться человека - кроме Марии, к которой он привык, находя приятным, то, как робко она гладила гладкие перья. Здесь было другое - чужой гнев, ревность и отвращение неприятно щекотали кожу, вызывая крайнее раздражение.
"Не обвиняй жену свою во лжи, Иосиф, ибо истину говорит она тебе". - Не было нужды говорить вслух, слова в голове дойдут до человека куда быстрее.
"Сие дитя, что носит под сердцем Мария, от Духа Святого, как и было предначертано свыше".
Иосиф в ужасе отступил, однако осмелился возразить:
- Но что о нас будут судить другие люди, о светоносец?!
Офиэль поджал красивые губы - что еще за ерунда?
"На все воля Божья, Иосиф" - словно хотел объяснить ребенку элементарные вещи.
Ангел растворялся в воздухе, распадаясь на атомы, желая, чтобы возвращение в Небеса состоялось как можно скорее. Последнее, что он видел, это плотника, упавшего на колени рядом с Марией.надеюсь не обнаружить вот это и еще в том же духе в один прекрасный день на ИМ-ХО
-
-
03.03.2009 в 16:51аы *____*
яваслюблю.
явсехлюблю.
спасибо, Ческо. в цитатник.
-
-
03.03.2009 в 22:25*__*
-
-
03.03.2009 в 22:29мне очень понравилось, мр.
*тискает кардинала*
-
-
03.03.2009 в 22:32Я счастлив
-
-
03.03.2009 в 23:06ваяйте, о ваятель. еще.
-
-
03.03.2009 в 23:18-
-
03.03.2009 в 23:24